Подробнее:
О "ЕПИСКОПЕ" ЗОСИМЕ
Существенная сторона Церкви состоит в неизменности ее догматического и нравственно-канонического учения, которое исходит от Самого Бога, Господа Иисуса Христа. Как неизменен Бог, так неизменно и Его учение: оно не может прогрессировать или развиваться и изменяться. Вот почему апостол Павел сказал: Итак, братия, стойте и держите предания, которым вы научены или словом или посланием нашим (2 Сол. 2, 15). Явно, что великий апостол требует сохранения без всякого изменения Божественного учения, изложенного в догматах и нравственных канонах Православной Церкви, и непоколебимого пребывания в нем. В этой неизменности учения Православной Церкви, в том, что она в полной чистоте сохранила апостольскую веру, состоит ее главное и существенное отличие от всех других «христианских» исповеданий.
Канонические правила основываются на богооткровенных данных – на свидетельствах Священного Писания. Тот же апостол Павел говорит: Епископ должен быть <...> одной жены муж (1 Тим. 3, 2) и: Диакон должен быть муж одной жены (Там же, 12). Великий апостол требует даже от вдовы, служащей Церкви, чтобы она была женой одного мужа, говоря: Вдовица должна быть избираема не менее, как шестидесятилетняя, бывшая женою одного мужа (Там же. 5, 9). Вот почему 17-е Апостольское правило гласит: «Кто по святом Крещении двумя браками обязан был или наложницу имел, тот не может быть епископ, ни пресвитер, ни диакон, ни вообще в списке священного чина». То же говорится в 3-м правиле Трулльского Собора и в 12-м правиле святого Василия Великого.
Церковь не только никогда не признавала второбрачия священников, но была даже против второбрачия мирян. Она признавала нормой христианского брака только единобрачие. И это естественно, раз апостол Павел неодобрительно относился к повторному браку (см.: 1 Кор. 7, 8–11, 27). Святой Феодор Студит говорит: «В христианской Церкви второй брак – не закон, а снисхождение. Снисхождение предполагает некое падение и небезупречный поступок. Именно это выразил божественный апостол словами: „Но если не могут воздержаться, пусть вступают в брак" (Там же, 9), а невоздержание сродни падению и прегрешению» (Церковные ведомости. 1923. № 15–16. С. 13–14). Святитель Григорий Нисский говорит: «Брак по природе один, как одно рождение и одна смерть» (Там же. С. 14).
Опираясь на слово Божие, Православная Церковь всегда смотрела на повторный брак как на явление, чуждое христианскому идеалу, как на уступку дохристианскому «жестокосердию» (Там же); она даже запрещала священникам присутствовать на брачном угощении второженцев, как видно из 7-го правила Неокесарийского Собора, которое гласит: «Пресвитеру не пиршествовать на браке двоеженца, потому что двоеженец имеет нужду в покаянии. Какой же был бы пресвитер, который чрез участие в пиршестве одобрял бы таковые браки?»
Через введение второбрачия для духовенства проявляется пренебрежение ко всему вышеизложенному учению о предосудительности второго брака. Священник в нравственном отношении должен быть выше своих пасомых[2]. Он должен быть нравственным образцом для своей паствы и, прежде всего, подавать пример покорности воле Божией. Поэтому, если Богу было угодно лишить его жены, он должен мужественно нести свой крест. А если он не чувствует в себе сил нести этот крест, пусть лучше откажется от своего сана. Лучше допустить меньшее зло, нежели нарушением канонов создавать в Церкви смуту и расшатывать ее основы.
Если «Священнический союз» сможет ввести второбрачие духовенства, то такое попрание канонов повлечет за собой нарушение и догматов.
Сильно заблуждаются те, кто думает, что каноны есть нечто уступающее догматам и отдельное от них. Каноны, в сущности, органически включают в себя догматы, поскольку выражают нравственные нормы истинно христианской жизни, основанной на тех же догматах. Поэтому и каноны, и догматы по своей сути представляют одно и то же – живую Православную веру. Это наш общий и единственный священный закон. И самое малое нарушение одной из заповедей этого закона, по учению апостола Иакова, есть нарушение всего закона (см.: Иак. 2, 10).
Кроме того «Священнический союз» не может не знать, какая страшная и ужасная сила ополчается сейчас против Православной Церкви в лице экуменизма. Его пагубное пламя охватило весь мир и уже вовлекло в свой огонь некоторые Православные Церкви. Экуменизм опасен именно тем, что его разрушительное действие направлено против наших канонов и догматов – этих стен, которые отделяют православных от инославных и которые экуменизм стремится уничтожить, чтобы образовать одну вселенскую экуменическую «церковь». При этом экуменизм старается осуществить это объединение или смешение без отречения инославных «христиан» от своих еретических заблуждений – так, чтобы, смешав еретическую ложь с православной истиной, уничтожить последнюю, а вместе с ней – и Православную Церковь на земле.
В данном отношении особенно характерна деятельность экуменистов на экуменических конференциях. Через совместные молитвы всех участников конференции они заставляют «православных» экуменистов нарушать святые каноны нашей веры, которые запрещают православным молиться вместе с инославными (10-е и 45-е Апостольские правила). При этом «православные» участники экуменических конференций смотрят на эти совместные молитвы как на вполне нормальное, допустимое и даже очень желанное для них явление.
Далее переход от нарушения канонов к нарушению догматов для «православных» экуменистов уже становится легким. Это видно по их отношению к догмату, выраженному в девятом члене Символа веры. Согласно учению Святых Отцов Церкви, под Единой и Вселенской Церковью нужно понимать исключительно Православную Церковь (Макарий, митр. Догматическое богословие. Т. 11. СПб., 1883. С. 242). А «православные» экуменисты считают, что Единая Святая Соборная и Апостольская Церковь включает в себя и всех инославных «христиан», т. е. всех еретиков, которые уже давно отлучены от Православной Церкви.
|
